Первая археологическая online-выставка
На нашей виртуальной выставке представлены артефакты, найденные столичными археологами преимущественно за последние 10 лет, в том числе в рамках программы благоустройства.
Алексей Емельянов,
руководитель Департамента культурного наследия города Москвы
2020 год для археологов был особенным: пандемия внесла свои коррективы, не было раскопок, но проводились археологические разведки и наблюдения, благодаря чему сделано множество интересных археологических находок, имеющих историческую и культурную ценность.
Подготовили для вас подборку интересных находок этого года, все они связаны с традициями Рождественских празднований.
Мы вдохновились создать рождественскую коллекцию археологических находок, просматривая эти старые открытки.
Это прекрасные иллюстрации традиций и обычаев, существовавших в старые времена и существующих по сей день.
Фрагменты столовых сервизов с клеймами фабрики Гарднера. Это первое в России частное предприятие по производству фарфора. Фабрика была основана в XVIII веке шотландским купцом Фрэнсисом (Францем) Гарднером.
Фрагменты фаянсовой и фарфоровой посуды с клеймами заводов, принадлежавших семье промышленника и предпринимателя Матвея Кузнецова. Кузнецов основал одно из крупнейших в Российской империи фарфорово-фаянсовых производств, предприятия которого в разных городах выпускали дорогую посуду. Их продукция конкурировала по красоте и изяществу с той, что выпускал Императорский фарфоровый завод.
Подробнее:
Современный образец бутылки для шампанского был разработан в конце XVIII века Филиппом Клико. Она выдувалась из самого толстого стекла и имела уплотненное дно. Особенно крепкой она должна быть в местах перехода стенок к днищу. Мадам Клико удалось не только воплотить идею мужа о создании особой бутылки, но и усовершенствовать процесс дозревание вина, освобождая игристые напитки от осадка прямо в бутылках. Новую бутылку объемом в 750 мл, созданную Филиппом Клико, назвали «бургонь».
Кроме высоты и объема для бутылок с шампанским важна такая характеристика, как светопроводимость. Бутылка для шампанского может быть только из темного стекла, чтобы солнечный свет не портил вкус и качество вина, проходящего процесс дозревания в этих емкостях.
(До изобретения бутылок с толстым стеклом и коровых пробок виноделы спускались в погреб в металлической маске, чтобы не получить травму от взрывающихся бутылок).
В России с шампанским познакомились среди прочих европейских новинок при Петре I вероятно, после его второго визита в Западную Европу, когда впервые посетил Францию.
Первое упоминание «шампанского» на территории России относится к 24 июля 1721 года — тогда на верфи петербургского Адмиралтейства готовился спуск на воду линейного корабля «Пантелеймон–Виктория», построенного по новым технологиям французским корабелом Блезом Пангало. Работавший в столице Российской империи высокооплачиваемый француз явно был любителем вин Шампани. Голштинский дворянин Фридрих Берхгольц упоминает в своем дневнике за тот день: «Осмотрев Адмиралтейство, мы отправились к упомянутому корабельному мастеру и распили у него несколько стаканов шампанскаго».
Первое стихотворное упоминание шампанского есть у Михаила Ломоносова. В 1752 году он писал в шутливом послании к Ивану Шувалову, фавориту императрицы Елизаветы:
«Спасибо за грибы, челом за ананас,
За вина сладкия; я рад, что не был квас.
Российско кушанье сразилось с перуанским,
А если бы и квас влился в кишки с шампанским,
То сделался бы в них такой же разговор,
Какой меж стряпчими в суде бывает спор».
Широкие слои российского дворянства стали регулярно потреблять французское шампанское лишь после наполеоновских войн. Массовое пребывание русских в побежденной Франции способствовало рекламе шипучего напитка.
«Вошел: и пробка в потолок, / Вина кометы брызнул ток…» — именно так начинается застолье у пушкинского Евгения Онегина.
Знаменитое «вино кометы» — это шампанское из винограда урожая 1811 года, когда в небе над Европой невооруженным глазом был виден яркий хвост космического метеора, пролетающего мимо Земли. Помимо знаменитого «вина кометы» для Евгения Онегина у Пушкина даже Сальери советует Моцарту: «Как мысли черные к тебе придут, / Откупори шампанского бутылку…»
На протяжении XIX века российское дворянство, не забывая иные напитки, уже плотно «сидит» на шампанском. Как писал поэт Некрасов:
«Впрочем, были у нас русофилы
(Те, что видели в немцах врагов),
Наезжали к нам славянофилы,
Светский тип их тогда был таков:
В Петербурге шампанское с квасом
Попивали из древних ковшей,
А в Москве восхваляли с экстазом
Допетровский порядок вещей».
В эпоху Николая I появились даже особые кулинарные изыски, вроде «Стерляжьей ухи на шампанском» — популярное блюдо в самых дорогих ресторанах Москвы, вареная в элитном вине элитная рыба.
Мода на шампанское привела к попыткам создать в России свой аналог игристого вина. Первые попытки производить «Судакское шампанское» зафиксированы в Крыму в конце XVIII века, вскоре после присоединения полуострова к Российской империи.
Отцом русского шампанского стал Лев Голицын, потомок знаменитого княжеского рода. К исходу XIX века он начал производство высококачественных шампанских вин в имениях Новый Свет в Крыму и Абрау-Дюрсо. В 1896 году игристое вино князя Голицына под маркой «Коронационное» поставлялось к царскому двору для торжеств, связанных с восшествием на престол Николая II. Лучшим у Голицына считался разлив вин 1899 года — в следующем году именно это российское шампанское удостоилось Гран-при на Всемирной выставке в Париже.
Рассказ, как шампанским отмечается Новый год, есть у Чехова — он таки называется— «Шампанское», впервые опубликован в Петербурге в 1887 году.
Первая мировая война и «сухой закон» резко сократили импорт заморских вин— по сравнению с 1913 годом к началу 1917-го он в физическом объеме упал в 9,5 раза.
Даже в первоклассных ресторанах Москвы и Петрограда было запрещено продавать не только крепкие спиртные напитки, но и виноградные вина. Естественно, этот запрет нарушался всевозможными способами, однако при резком падении импорта и производства шампанское даже для зажиточных слоев населения вновь стало предметом малодоступной роскоши.
Однако всю первую мировую войну сохранялся легальный способ приобретения шампанского, только не в магазинах и ресторанах, а в… аптеках! Дело в том, что шампанские вина считались лечебными — например, врачи рекомендовали употреблять замороженное до состояния кубиков льда шампанское при лечении дизентерии и даже холеры. Поэтому, согласно строгим «сухим законам» Николая II, накануне революции в столичных аптеках можно было приобрести шампанское — но только по рецепту и не более бутылки в одни руки!
Рюмки, бокалы, навершие на пробку для бутылки в виде фигурки курочки
Трехгранные бутылочки XIX века для специй (уксус) и стеклянная менажница для горчицы, хрена
Фаянсовая помадная банка XIX в. (При археологических наблюдениях за локальными земляными работами в районе Лялина переулка (на территории Басманного района).
Помадные баночки и пудренницы, XIX в. Художественный и Зубовская. 7
Баночка для джема. Фрагменты круглой стеклянной банки с клеймом «Товарищество А.И. Абрикосова с-вей»
"ТОВАРИЩЕСТВО АБРИКОСОВ и СЫНОВЬЯ"
Пензенская помещица Левашова очень гордилась своим крепостным Степаном. Никто в округе не умел готовить таких воздушных пирожных и такой нежной абрикосовой пастилы. Но в1804 году кондитер уговорил барыню отпустить его в Москву, зарабатывать деньги на оброк. В Первопрестольной, как и в родной деревне, Степан занялся сладостями. Уже через несколько лет он выкупил для своей семьи вольную, открыл собственную бакалейную лавку и официально приписался к Семеновской купеческой слободе. А в 1814 году взял себе «говорящую» фамилию Абрикосов, увековечившую его легендарную пастилу.
Его старший сын Иван унаследовал небольшой, но крепкий бизнес –с «фирменным» ассортиментом и постоянной клиентурой из числа чиновников и торговых людей. Но Ивану Абрикосову было этого мало. Он решил превзойти другие семейные лавочки, выписал к себе в качестве работников крепостных двоюродных родственников из той же Пензенской губернии и стал выпускать больше тортов, пастилы и варенья. Дело поначалу шло весьма успешно. Но затем Иван взял большой кредит, за который не смог расплатиться, и семья влезла в долги.
Пришлось отозвать 14-летнего сына Алексея (20.02.1824г. – 31.01.1904г.) из коммерческого училища и отдать «в люди» – в немецкую кондитерскую фирму Гофмана, поставлявшую Абрикосовым сахар и орехи. Кондитерскими секретами с новым подмастерьем у Гофмана никто не делился. Более того, немцы-кондитеры вообще не говорили по-русски. Однако через полгода подросток, окруженный чужими людьми, вдруг начал общаться на немецком.
А когда в 1850 году Алексей унаследовал не очень успешную кондитерскую мастерскую отца, он без сомнений воспользовался передовым европейским опытом механизации производства и продвижения товара на рынке. Подобного опыта, как и машин, в России тогда просто не было.
Молодой купец сразу понял: мало произвести продукт, пусть даже и несравненного вкуса, важно его продать. Поэтому параллельно с механизацией мастерской и привлечением наемных рабочих Алексей Абрикосов налаживает самостоятельное упаковочное производство (впоследствии отдельный цех упаковки в Хамовниках) и разворачивает мощную рекламную кампанию. Это был настоящий переворот в методах продвижения товара. По некоторым оценкам, затраты на рекламу и упаковку доходили до пятой части всех расходов. Для создания фантиков и коробок Алексей Абрикосов пригласил профессиональных художников, а возглавлял цех упаковки известный живописец Федор Шемякин.
Создание торговой марки «Абрикосов» проходило по всем классическим законам маркетинга, включал и наружную рекламу, и рекламу в газетах, и рекламные акции. Имя Абрикосова красовалось на афишных тумбах, плакатах, вывесках на фасадах домов и в витринах. Издавались специальные красочные прейскуранты – прообразы современных рекламных буклетов. Устраивались благотворительные акции. Например, в один из юбилеев Пушкина всем гимназистам Москвы раздали шоколадки с портретом поэта. А в придачу к покупке всем вручались карманные календарики с указанием праздничных дней.
Сын Алексея, Иван Алексеевич Абрикосов, когда принял на себя управление основной отцовской фирмой, купил в конце семидесятых годов несколько крупных сахарных заводов, открыл филиал фабрики в Симферополе, перенес в 1880 году основное производство в Сокольники и создал по России целую сеть фирменных абрикосовских розничных магазинов. Роскошно оформленные, блиставшие зеркалами и хрусталем, с вышколенными приказчиками, оригинальные рекламные акции стали проводиться и на месте продаж. Например, однажды в одной из газет появлялась «новость» о том, что в одном магазине Абрикосовых продавщицами работают только блондинки, а в другом – только брюнетки. Покупатели немедленно отправились проверять, так ли это на самом деле, и заодно, естественно, покупали коробку печенья или фрукты в шоколаде.
Стараниями Ивана Алексеевича был раскрыт секрет знаменитых заграничных «глазированных фруктов», производство которых было быстро налажено на абрикосовских предприятиях. При нем же фирма несколько раз побеждала на Всероссийской художественно-промышленной выставке, в результате чего ей было всемилостиво позволено называться «Поставщиком Двора Его Императорского Величества».
К 1882 году производство фабрик «Товарищества Абрикосов и Сыновья» достигло наибольшего размаха. По разнообразию вырабатываемой продукции занимала первое место среди всех кондитерских фабрик России. Не было такого города, где нельзя было бы встретить всевозможные сладости, приготовленные на фабриках «Товарищества». На них производились конфеты, варенье, шоколад, мармелад, пастила, фрукты в сахаре, пироги и пирожки, а также разнообразное печенье.
Чтобы перевозить этот хрупкий товар, требовалась хорошая упаковка. Упаковка должна была «продавать» товар, воздействуя на покупателей формой, цветом, рисунками и, конечно, текстом, как бы подчеркивая особенности каждого конкретного товара или его производителя. Очень важный элемент упаковки – это шрифт. Его форма и начертание, цвет и размеры позволяли сделать акцент на определенных словах.
«Абрикосовская» упаковка была настолько удивительна, что становилась предметом коллекционирования. Мешочки, корзинки, бонбоньерки для шоколада, конфет, печенья, мармелада; баночки для варенья и компотов. Разнообразные коробочки и коробки – металлические, жестяные, обтянутые бархатом, из лозы, картона и дерева, дешевые и дорогие, простые и изысканные. Главным в оформлении упаковки было гармоничное сочетание ее с товаром, удачно подобранные цвета подчеркивали свойство данного товара.
Оформление упаковки зависело от стоимости товара. Для высокосортных дорогостоящих продуктов применялась добротная упаковка, оформленная с большим художественным вкусом, она служила, в известной мере, символом высокого качества изделия.
Хорошим поводом для популяризации продукции были праздники. К Рождеству, Пасхе, именинам, а также юбилейным датам каждая фирма старалась обновить ассортимент товаров, стремилась удивить покупателей оригинальными упаковками и вкладышами.
В 1899 году Товариществу «А. И. Абрикосова Сыновей» было присвоено почетное звание «Поставщик Двора его Императорского Величества».
В 1918 году фабрика была национализирована. В 1922 переименована в фабрику имени Петра Бабаева (погибший от руки белогвардейца в 1920 году рабочий железнодорожного депо Москва-Сортировочная никакого отношения к конфетной промышленности никогда не имел).
И сегодня эта фабрика нам известна по Бабаевскому шоколаду.
Парфюмерные флаконы, даже с остатками духов. Флакон A.Siou. К началу XX века фабрика «А. Сиу и Ко» производила более 120 разновидностей духов и 30-40 наименований одеколона, их парфюмерия считалась элитной.
Товарищество "А.Сиу и Ко"
Молодой француз Адольф Сиу в 1850-х годах приехал в Москву работать на одной из зарождающихся парфюмерных фабрик. Продолжая трудиться на фирме, с которой он был связан контрактом, в 1855 году Сиу решил основать собственное дело – маленькую кондитерскую на Тверской улице, в доме Варгина.
Но он не забывал о своей любви к парфюмерии и после успешного открытия кондитерского Торгового дома. И в 1861 году им было открыто собственное парфюмерное отделение под названием тем же брендом, то и кондитерское производство - «А.Сиу и Ко». Свое развитие оно получило в выстроенной на Петербургском шоссе фабрике. Помимо многочисленных кондитерских на ней было и четыре парфюмерных, отделения.
Вся большая семья Сиу – жена и трое сыновей, а также другие родственники – были заняты в организации работы кондитерской фабрики.
В производстве духов и мыла более всех был заинтересован сын Адольфа Сиу Шарль, он даже ездил в Европу и Америку, дабы изучить новинки парфюмерного рынка.
Поскольку основной доход Сиу получал от кондитерского бизнеса, в парфюмерии он имел возможность экспериментировать, и в его продукции почти каждый мог найти себе парфюм по вкусу. Сиу мог не заниматься выпуском дешевых сортов мыла и пудры, как другие парфюмеры. Он сразу сосредоточился на элитных, или, как тогда говорили, высших сортах парфюмерии. Правда, все его товары были доступны – принцип коммерческой деятельности Сиу гласил: «Производить высокое качество при низкой цене».
К началу XX века фабрика «А. Сиу и Ко» производила более 120 разновидностей духов и 30-40 наименований одеколона, их парфюмерия считалась элитной.
Все духи упаковывались в очень замысловатые изящные флаконы.
При этом духи «от кондитеров» относили в России к парфюмерии элитной или, как тогда говорили, к высокой.
Чтобы найти свою нишу на парфюмерном рынке, где существовала определенная конкуренция, Сиу сделал ставку на собственную гамму ароматов. Он не воспроизводил сладкие или дурманящие ароматы, похожие на то, что выпускали другие фирмы. Он сделал ставку на холодные, нежные и легкие ароматы, которые нравились дамам с изысканным вкусом. Его парфюм «Снегурочка» имел большой успех и в Москве, и по всей России.
Но что произвело настоящую сенсацию – это духи «Свежее сено», в которых был воспроизведен аромат свежескошенной травы и полевых цветов, подсыхающих на летнем солнце.
Как истинный француз, Сиу порой давал своим духам названия на родном языке – это было уместно для парфюмерных товаров и отличало их на российском рынке от продукции конкурентов, которые чаще предпочитали русские названия. Зато духи «Инимитабль» («Неподражаемые») Сиу действительно оставались неподражаемыми. И одеколон «Флореаль» («Цветочный») никто не путал с «Цветочным» одеколоном Брокара.
«А. Сиу и Ко» выпускали и подарочные наборы, в которые входил флакончик духов, одеколона, а также кусочек мыла и пудра – все с единым ароматом. Правда мыло и пудра появлялись только в том случае, если для какого-то популярного аромата, например, «Одор ди фемина» («Запах женщины»), готовили целую серию – духи, одеколон, пудру, мыло... «на разныя цены, дабы сдълать его доступным всемъ».
Как и у многих других парфюмерных фирм Москвы, доступная продукция от дорогой отличалась лишь дороговизной флакона. Сиу заказывал небольшие партии элитной упаковки для подарочных вариантов, но основная масса духов разливалась в простые и элегантные флаконы.
В 1912 году товарищество «А. Сиу и Ко» выпустило одеколон «В память 100-летия Отечественной войны 1812 года». Пробка от флакона была увенчана хрустальным орлом. И, несмотря на то, что этот орел не являлся изображением российского императорского герба (это был не двуглавый орел), он нес в себе почетное символическое обозначение высокого статуса компании. Товарищество Сиу являлось поставщиком Императорского двора.
Причем изначально звание поставщика Двора товарищество получило как кондитерское производство, но затем за высокое качество выпускаемой компанией «высшей парфюмерии» удостоилось звания парфюмера Императорского двора. Сиу с гордостью заявлял на рекламе своей продукции, что это парфюмерия самого высокого качества, а подтверждением этого факта являлись императорские гербы, стоящие на флаконах.
Продукция фирмы продавалась в разных магазинах, один из них был на Тверской в доме Варгина, другой – на Ильинке в здании Торгового банка.
После революции, в 1918 году кондитерской фабрике Сиу присвоили название «Кондитерское предприятие № 3».
В 1924 году она получила свое новое название – «Большевик» (в память активного участия рабочих фабрики в революционных событиях). Как и в случаях с другими фабриками, отобранными у владельцев большевиками, марка «А.Сиу и К» долго не хотела «исчезать» и при новых владельцах на упаковке товара печатали: «Большевик» и в скобках «бывшая «А.Сиу и К».
Несмотря на это громкое революционное имя «Большевик», фабрика находилась на грани выживания. В годы НЭПа на фабрике возобновился выпуск духов и до 1927 года «Большевик» выпускал какое-то количество парфюмерии по старым рецептам и в старых, дореволюционных флаконах. Потом «Большевику» было приказано сосредоточиться исключительно на выпуске кондитерских изделий, и знаменитые ароматы Сиу «Свежее сено», «Снегурочка», «Флореаль» и другие оказались утраченными
Справочно:
Известное печенье "Юбилейное" создано на фабрике Сиу. А также гордостью фабрики стали драже с ликером и «Пьяные» конфеты, которые приводили покупателей в изумление.
И после долгого забвения было восстановлено только в 1967 году, к 50-летию Октябрьской революции. Но оно долго считалось деликатесом – либо его отправляли на экспорт, либо включали в пайки и продовольственные наборы, распространяемые в отдельных организациях, а в свободную продажу для рядовых граждан оно почти не поступало.
В 1994 году фабрику выкупил концерн Danone. В декабре 2007 года владельцем фабрики стала американская компания Kraft Foods, купившая у Danone бизнес по производству печенья. Сейчас фабрике уже более 150 лет и она имеет в современной России широкую известность как производитель кондитерской продукции и в первую очередь – популярных марок печенья.
Интересно, что в собственности у семьи Сиу были только постройки фабрики, а сами они по справочникам «Вся Москва» жили в арендованных домах. Адольф Адольфович (младший) жил в Москве, Гнездиковском переулке. в доме Спиридонова, а затем вплоть до революции в Большом Чернышевском пер. (сейчас Вознесенский), д.9 в доме Пустошкина. Сейчас существует несколько домов под этим номером, в каком именно жил А.А. неизвестно. Луи Адольфович жил по соседству с фабрикой в доме Сахновского, на месте д.13. Шарль Адольфович несколько раз менял свои адреса, сначала жил вместе с отцом в доме Варгина на Тверской, затем на Новинском бульваре, а последние годы снимал дом на другой стороне Петербургского шоссе в доме Колесниченко №34 (не сохранился).
После революции семейство Сиу уехало во Францию.
Банка с надписью «Торгово-промышленный дом бр. Бландовы Москва». Возможно в ней были сливки.
В 1880 году купцы 2-й гильдии Бландовы создали товарищество “Братья В. и Н. Бландовы в Москве”. Основное предприятие компании - молочный завод - располагалось на Новослободской улице. Предприятие братьев Бландовых отличалось высокотехнологичностью и современным подходом к производству, а продукция - высоким качеством. Именно на этом предприятии были организованы одни из первых в России особые бактериологические лаборатории.
Произведенная продукция шла на реализацию в особой фирменной фарфоровой посуде.
ТОВАРИЩЕСТВО "БРАТЬЯ В. И Н. БЛАНДОВЫ В МОСКВЕ"
Паевое торгово-промышленное товарищество, специализировавшееся на производстве и продаже сыров и молочных продуктов.
Владимир Иванович и Николай Иванович Бландовы - кадровые офицеры военно-морского флота. После выхода в отставку они поселились на Тверской улице в Москве и открыли небольшую торговую лавку по продаже сыров и молочных продуктов.
Вскоре Бландовы стали купцами 2-й гильдии и сумели накопить первоначальный капитал для расширения масштабов своей предпринимательской деятельности. Так, в 1880 году ими было создано товарищество “Братья В. и Н. Бландовы в Москве”. Основное предприятие компании - молочный завод - располагалось на Новослободской улице.
Предприятие братьев Бландовых отличалось высокотехнологичностью и современным подходом к производству, а продукция - высоким качеством. Именно на этом предприятии были организованы одни из первых в России особые бактериологические лаборатории.
Произведенная продукция шла на реализацию в особой фирменной фарфоровой посуде. Таким образом, можно сказать, что фирма Бландовых фактически способствовала не только собственному успеху и прибыльности, но и развитию всей отрасли в целом.
Высокое качество продукции было признано и оценено по достоинству. Так, в 1900 году фирма братьев Бландовых получила Гран-при за великолепное качество многих видов продукции на Всемирной выставке в Париже.
Производство росло быстрыми темпами. Продажи увеличивались. Только в Москве было открыто 59 магазинов, во всей России было создано 12 отделений компании.
Со временем расширился и спектр направлений деятельности товарищества. Например, фабрика по производству таких “принадлежностей” была открыта в Москве на ул. Старая Божедомка.
Помимо сыров и молочной продукции Бландовы занялись производством других товаров пищевой промышленности. На Новослободской улице появилась их фабрика по производству колбасных изделий, на Рыбинской улице - макаронная фабрика. Следует отметить, что макаронная фабрика Н.И. Бландова была первой в Москве. В знак уважения к своему основателю и в ознаменование продолжения заложенных им традиций на упаковке макаронных изделий “Знатные” был размещен портрет Николая Бландова.
Братья Бландовы также принимали активное участие в общественной деятельности. Так, Николай Иванович входил в состав “раскладочного присутствия” в Москве, был почетным мировым судьей и гласным Подольского уезда Московской губернии. В течение 10 лет являлся депутатом от дворянства Московского уезда. Помимо всего этого, он нередко принимал участие в различных благотворительных и просветительских мероприятиях, состоял членом ряда благотворительных учреждений в Москве.
В середине 1920-х годов производство Бландовых было национализировано.
Коробейники торговали всякими безделицами: это и предметы обихода, и детские игрушки (чаще свистульки), женская косметика, из изысканных подарков – украшения (перстни), глиняные и фарфоровые подсвечники.
Конечно в толкотне продавцов и покупателей всегда легко что-то потерять. Так, например, кто-то потерял вот эту изящную пуговицу (белый металл, XVII – XVIII вв., М. Златоустинский пер.), ее просто оторвали в давке. До распространения в Петровское время моды на европейский костюм горожане использовали в одежде, так называемые, пуговицы-гирьки. Такие пуговицы имели разнообразные формы (шаровидные, каплевидные, грушевидные и др.). Отличались они и по способам изготовления, орнаментации, размерам, материалу.
Бутылка Каменный рейнский товар с надписью на донце, XIX в.
Железный наконечник стрелы, XVII век
Керамическая елейница XVIII в.
Керамическая трубка с клеймом мастера, XVIII-XIX в.
Кожаные ножны XVI-XVII в.
Костяное писало XV-XVIIв.
Красноглиняная трубка, XVIII-XIX в.
Лазарянов перстень
Чаша для воды, фрагмент, XVI-XVII вв.
Чернолощеный светильник XVII в.
Элемент поясного набора XVIII-XIX века
Чаще всего археологи встречают медные, серебряные, золотые или даже каменные кресты. Был обнаружен очень редкий сохранный деревянный крест с изображением Сергия Радонежского, который датируется концом XVII — началом XVIII века. На его лицевой стороне вырезано распятие, а на оборотной — фигура одного из самых почитаемых святых Русской православной церкви. На одной из лопастей креста заметны следы ремонта — кусочек металлической проволоки, скрепляющей сломанные части. Это говорит о том, что владелец очень дорожил крестом. Лицевая сторона, которая соприкасалась с одеждой, стерта, вероятно, от продолжительной носки. А вот на оборотной стороне резьба сохранилась в мельчайших деталях — на фоне фигуры Сергия Радонежского даже можно разглядеть завитки, изображающие облака.
Очень интересной категорией артефактов являются отличительные знаки разных профессий. Например, на Серебрянической набережной специалисты нашли металлический значок дворника конца XIX века. Хотя такие значки были распространены в Москве, их редко удается обнаружить при раскопках. Уникальный предмет сохранился лишь частично. На его фрагменте можно увидеть надпись: “ДВОРНИКЪ № 4 д. Нилов”.
Какие сокровища находят московские археологи: расскажем о самых интересных столичных кладах за последние 20 лет. Все клады после прохождения необходимых процедур – расчистки, фотофиксации, обработки – отправляются в музейные фонды России. Большинство из них можно увидеть в экспозициях московских музеев.
Самый большой – Клад Старого Гостиного двора
Клад был обнаружен в 1996 году в ходе раскопок на Гостином дворе при расчистке бревенчатого основания сгоревшего дома на глубине 6 м. Он был помещен в два кувшина – белоглиняный, закрытый деревянной пробкой, и медный, накрытый медной миской. Рядом лежали два больших медных орнаментированных блюда. Внутри кувшинов хранились 335 западноевропейских монет – талеров и 95 тысяч русских серебряных копеек. В клад также входили серебряные стаканы, стопки и чаши. Владельцем клада видимо был представителем верхушки купеческого сословия. Клад датируется по самой "младшей" монете – польскому талеру короля Владислава 1640 г.
Любопытный факт: спустя 20 лет после обнаружения клада археологи выяснили, что сосуд, в котором нашли монеты, является не кувшином, а средневековым самогонным аппаратом.
Клад в Зарядье
Клад с серебряными монетами времен Ивана Грозного и царя Михаила Федоровича обнаружили археологи в 2015 году в ходе раскопок в парке "Зарядье". Старинные деньги были спрятаны в трех сосудах: кувшине, фляге и кубышке, всего - около 40-43 тысяч, их общий вес более 20 килограммов. Среди них монеты всех правителей начиная с Ивана Грозного (с 1533 года) и до начала царствования Михаила Романова (с 1613 года). Так как наиболее поздние копейки датируются 1614-1615 годами, сокрытие клада следует отнести к этому времени. Клад представлял собой очень значительное сбережение: 350-380 рублей - это жалование стрелецкого полковника за 12-15 лет или стоимость нескольких поместных сел на начало XVII века.
Клад на Среднем Овчиниковском переулке
Клад найден в 2004 году при проведении реставрации в подвале здания на глубине 1 м в белоглиняной кубышке. Клад содержит 9752 монеты. Кроме двух денег, все найденные монеты – копейки почти исключительно времени царя Михаила Федоровича, с небольшим количеством монет времен царствования Ивана IV, Федора Ивановича, Бориса Федоровича, Дмитрия Ивановича, Василия Ивановича Шуйского, Владислава Сигизмундовича (Жигимонтовича), а также периода Ополчения Минина и Пожарского, Временного Московского денежного двора, шведских интервентов в Новгороде; две монеты отчеканены в Дании - деннинги (одна с именем короля Христиана IV, другая – с именем царя Бориса Федоровича Годунова) для торговли на русском Севере, копейки чеканенные "Нефедкой с товарищи в Свее" (монетный мастер, вывезенный шведами в 1617 г. из Новгородского денежного двора), монеты времен Михаила Федоровича московской, новгородской, псковской и ярославской чеканки. Кроме этого, клад содержит несколько экземпляров фальшивых монет и просто серебряные монетовидные пластины. Вес клада: около 4,5 кг.
Самый необычный – Шахматный клад с Пречистенки
В 2017 году археологи обнаружили на Пречистенке клад времен Ивана Грозного. Десять серебряных монет ручной чеканки были спрятаны внутри полой костяной шахматной фигуры слона. В сумме монеты составляют 5 копеек. Одна из серебряных монет была отчеканена на Тверском монетном дворе, а остальные девять — на Московском. Костяная фигура слона полая внутри, она состоит из трех частей, которые соединяются друг с другом с помощью резьбы. Находку датируют серединой XVI века.
Археологи предполагают, что владелец шахматного набора не хотел хранить деньги в кубышке и спрятал их нестандартным способом в пустых костяных фигурах. Несмотря на то что во времена Ивана Грозного небольшие серебряные монетки называли копейками, они имели высокую ценность. На одну такую копейку можно было купить гуся. А на 10 монет, которые были спрятаны в шахматной фигуре, их владелец мог купить небольшое стадо гусей.
Клад в Кадашевской слободе
Клад времен правления царя Алексея Михайловича обнаружен в 2015 г. в ходе археологических раскопок в Кадашевской слободе. В ходе раскопок на глубине 150 см от современной дневной поверхности был найден клад XVII века - 1087 монет времен правления царя Алексея Михайловича. Основная составляющая клада - медные копейки ручной чеканки. Несмотря на то, что монеты нуждаются в реставрации, качество некоторых из них очень высокое. Эти монеты чеканились с 1654 по 1663 годы. В 1663 состоялся Медный бунт, причиной которого стали в том числе и обесценившиеся медные монеты: им взамен стали выпускать серебряные, после бунта чеканка медных монет прекратилась.
Клад в Костянском переулке
В 2019 году археологи нашли клад монет (около 60 штук), хранившихся в жестяной банке. Они сделаны предположительно из золота, представлены номиналом 5 и 10 рублей и относятся ко временам царствования Николая II. Вероятно, хозяин спрятал их в подвале во времена революции или Гражданской войны.
Это один из самых крупных кладов за последние несколько лет: общая стоимость находки может превышать 1 миллион рублей.
Политика конфиденциальности
Редактируемый текст
Данный сайт использует Cookie
Редактируемый текст